В Татарстане хотят сохранить должность президента — что стоит за этим?

Все животные равны, но некоторые равны в большей степени. Эта фраза из оруэлловского «Скотного двора» вспомнилась сразу после того, как стало известно об отказе одного из субъектов РФ — Татарстана от переименования должности президента республики, что ранее было предложено в тексте внесенного на рассмотрение Госдумы законопроекта. Согласно ему, новое название должно было звучать как «глава субъекта Российской Федерации», что означало бы унификацию с 84 другими субъектами. Однако, депутаты Госсовета республики приняли постановление, направленное против такого переименования.

Термин «Президент Татарстана» — наследие 1990-х годов

Напомним, что лишь в Татарстане руководитель субъекта РФ называется президентом, во всех остальных уже давно только главы. И это поневоле заставляет поставить вопрос — а почему в Казани так решительно протестуют против вроде бы формального изменения названия, ведь уменьшения полномочий этого должностного лица нет и вроде бы не предвидится? Может, дело в чем то другом, более глубоко скрытом?

Но во всяком случае, не в желании сохранить традицию или проявление национального самосознания, как пытаются утверждать некоторые. Ведь термин «президент» исторически никакого отношения к Татарстану не имеет, это часть западной политической системы, а для местной традиции он чужд. А в других российских регионах никаких «президентов» давно уже нет, хотя тут можно вспомнить исключение в виде соседней Башкирии, где переименование произошло лишь в 2015 году. И теперь этот термин применяется только в отношении главы российского государства.

Так что куда более вероятной можно считать версию, что руководство республики просто хочет выделить себя и продемонстрировать свою «уникальность». А это гораздо хуже, поскольку поднимает вопросы субординации и взаимоотношений с федеральным Центром. Которые исторически не всегда были безоблачными — достаточно вспомнить те самые «святые 90-е», когда Татарстан был вообще настроен на отделение и подписать договор о разграничении полномочий в 1994 году согласился лишь после длительных переговоров. И хотя с тех пор ситуация в республике изменилась к лучшему, определенные тенденции в плане выделения в нечто особое сохранились до сих пор.

Политическая стабильность в стране — превыше всего

Увы, но это следствие сказанной три десятилетия назад фразы Б.Ельцина (кстати, именно в Казани!) о том, что субъекты тогдашней РСФСР могут брать столько суверенитета, сколько смогут проглотить. Неудивительно, что многие тогда воспользовались этим, что бы выторговать себе максимум преференций и сохранять их как можно более длительное время. Да, за прошедшее время произошли определенные положительные изменения, однако полностью преодолеть последствия столь опрометчивого шага все еще не удалось. И нынешнее противостояние наверняка скажется на внутриполитической ситуации в стране, включая и межнациональные отношения в ее регионах.

Стоит добавить, что Кремль уже отреагировал на решение парламента Татарстана и в лице Дмитрия Пескова заявил, что это сугубо личное мнение депутатов. К которому следует относиться с уважением и учитывать при продолжении работы над новым законопроектом, однако, при этом помнить, что это лишь «одно из всех существующих мнений». И это означает, что российское руководство понимает проблему и будет решать ее, пусть даже на это уйдет немало времени. Ведь внутреннее положение в стране требует завершения процесса с положительными результатами или же хотя бы нейтрально, что бы избежать неприятных политических пертурбаций.

Кстати, срок действия Договора о разграничении полномочий истек еще в 2017 году, и после этого Москва не стала его продлевать. Тем не менее, название высшего должностного лица «президент» она согласилась сохранить до конца 2020 года. А затем, в сентябре 2021 года в Госдуму внесли уже упоминавшийся законопроект, ставящий в качестве одной из целей введение единообразия названий должностных лиц всех субъектов Российской Федерации. В Кремле полностью поддержали этот шаг, отметив, что должность президента в стране может быть только одна, без каких-либо исключений.