Конец американского ига

Об исторических аналогах нынешнего противостояния России и США, политических и экономических изменениях в нашей стране в случае начала войны и шатком положении Соединённых Штатов рассказал Андрей Безруков в программе Владимира Соловьёва «Полный контакт».

Соловьёв:Андрей, надо отметить, что всё-таки у западников вода-то в жопе не держится. Как ни просили американцы не публиковать ответы «El País», всё утекло и всё опубликовали. Так что стареют, стареют. Ну не собираюсь ограничивать вас рамками «El País» и их ответа нам, как вы вообще оцениваете то, что сейчас происходит? К чему мы идём, к большой мировой войне?

Безруков:Да нет. Я вот вчера как раз странным образом углубился в нашу историю, не знаю, почему меня вынесло на этот сайт, но тем не менее такая ситуация ведь в России уже была, почти такая же в 1480 году. 1480 год – стояние на Угре.

Соловьёв:Ну у вас и память.

Безруков:Ситуация та же самая ведь, постояли месяца два с половиной и разошлись. С одной стороны Иван III, с другой стороны шах Ахмат. Там много-много параллелей. Помните, нам подают историки Куликовскую битву как переломный момент, 1380 год. Вроде как победили, иго кончилось. Ничего подобного, иго не кончилось. И через два года Тохтамыш пришёл и Москву сжёг, пришлось дань платить опять. Мы в той ситуации сейчас, когда, да, мы можем дёрнуться, взять Крым, но в 2014 году ещё были не готовы, нас спровоцировали на драку. А сейчас мы готовы. И сейчас вот это стояние на Угре, когда это конец ига, это конец американского ига, которое началось, как тогда, с раздробленности и, скажем так, неадекватности наших элит. Нас обложили данью. Мы этой дани за последние 30 лет триллиона полтора долларов заплатили. Это обернулось разорением страны. Мы видели, как страну грабили, как могли, как орда это делала, вывозила то, что могла, остальное данью получала каждый год. Сейчас они получают от нас миллиардов под 100 неадекватной этой дани через утечку капитала и всё остальное.

Так вот, в 1480 году Орда уже не могла ничего делать. И когда шах Ахмат пришёл, почему он не ввязался в большую битву? Да потому что он понимал точно так же, как американцы, что если он её проиграет, это его конец, он уже не сможет Орду держать. Кстати, так оно и было. Когда он вернулся, его, по-моему, грохнули через пару лет, и всё развалилось. Он постоял и ушёл, не стал рисковать. Также американцы постоят-постоят и уйдут, потому что рисковать им сейчас конфликтом очень сложно. Если они его проигрывают, разваливается НАТО, разваливается их репутация, разваливается всё, а им Китаем надо заниматься. Если они сейчас развалят свою репутацию, нет шансов больше о Тайване говорить.

Кстати о параллелях, параллелей-то много. Вот Иван III, пока они стояли, послал маленькую дружину грабить столицу хана Ахмата на Волге. И они её разграбили. Точно так же, как он почувствовал слабость в тылах, так Байден чувствует слабость в тылах, что там не всё хорошо. Так вот, параллели интересные.

Соловьёв:Говоря о параллелях, сегодня американский госдолг долез до совершенно беспрецедентных значений в отличие от госдолга России.

Безруков:Да, потому что внутри слабость. И после 1480 года Орда распалась, не было возможности уже держать её. А там кто, новый игрок появился. Кстати, вот крымские татары, которые выступили тогда на стороне Ивана III. Параллелей столько много, что прям очень интересно.

Соловьёв:То есть нам надо терпеть и держаться.

Безруков:Надо терпеть и держаться, потому что они не могут проигрывать, у них страшная ситуация, как на переговорах, когда некуда отойти, когда вы не можете сказать нет, встать из-за стола и уйти. Это самая слабая позиция. Вам надо договариваться, потому что вы не контролируете, что будет если вы не будете договариваться. А тут стоят союзнички и смотрят, ослабели вы, не ослабели.

Соловьёв:Но можно перевернуть все карты на столе, взять и начать операцию на Донбассе. Ну да, у американцев долг 30 триллионов долларов. Если смотреть объективно, никто же не говорил, насколько устойчива американская экономика. Это же табу, такие темы нельзя обсуждать. Как повлияет, например, кризис, который разразится вокруг Украины, и введение жесточайшего пакета санкций на Европу и на Америку? Сейчас пошли на эту тему некоторые статьи, но глубокого экономического анализа в США нет. Если они решают и кидают укронацистов на Донбасс, нам что делать? Не ответить мы не можем. Если мы не ответим, России через некоторое время не будет.

Безруков:Да, конечно, конечно же, ответим в этом случае, они это знают. Но тут ведь не так всё однозначно. Если мы ответим, мы же не можем ответить половинчато. Придётся отвечать по полной. И здесь никакие санкции уже не играют никакой роли. Мы знаем, что после этого придётся переводить экономику на совершенно другие рельсы, просто не будет возможности работать по-другому.

Соловьёв:Не только экономику, но и политическую жизнь.

Безруков:И политическая жизнь должна будет измениться. И они это знают. И они понимают, что тогда на самом деле у них больше рычагов нет. А следующий уровень эскалации – это ядерная война, на что они вообще никогда не пойдут. Им свой тыл удержать бы. А в Европе будет абсолютно другая геостратегическая ситуация, когда по сути центральное их подбрюшье, которое не защищено совсем, Прибалтика, Румыния окажутся под таким военно-политическим давлением, что скорее всего они просто сами выйдут из НАТО с нейтральным статусом и скажут: «Да не трогайте нас. Мы выводим всё, что можно вывести, только давайте что-нибудь подпишем сейчас». Они же русского медведя реально боятся.

Соловьёв:Не знаю. Ощущение, что англичане и поляки просто хамят. Вот они сейчас организуют некий военно-политический союз.

Безруков:Немцы за них воевать не будут, французы тоже за них воевать не будут, американцы за них точно воевать не будут.

Соловьёв:А поляки сами могут воевать? Поляки сами могут броситься на Украине и британцы могут броситься? У британцев есть собственное ядерное оружие.

Безруков:Не бросятся, куда им броситься. Они же о деньгах. Британцы будут играть до самого конца, как они поляками играли в 1939 году, только за себя. Дуться они могут, конечно.

Соловьёв:То есть терпеть. Предположим, они бросятся на Донбасс.

Безруков:Терпеть, резервы подводить, договариваться с союзниками, как вот с Китаем, и так далее. Вот это стояние, оно как раз состояние, чья коалиция сильнее, чья коалиция на подъёме, чья коалиция не дёрнется.

Соловьёв:Хорошо, чья коалиция сильнее. Если они дернулись, где нам остановиться? Ясно, что семь бед – один ответ, то есть где нам тогда надо останавливаться?

Безруков:Я думаю, что до границ Западной Украины.

Соловьёв:И всё?

Безруков:А зачем дальше?

Соловьёв:До границ Западной Украины или до западных границ Украины?

Безруков:До границ Западной Украины, нам она не нужна.

Соловьёв:То есть Львов – Польша.

Безруков:Пусть поляки берут.