Действительно ли Путин рассматривает возможность создания военного союза с Китаем…

Москва знает, что главной заботой Соединенных Штатов является военное сближение Москвы и Пекина, в частности, все, что напоминает военный союз. Вероятно, не случайно Путин затронул этот больной вопрос.

На заседании Дискуссионного клуба «Валдай» за несколько недель до президентских выборов в США президент России Владимир Путин сделал интересный комментарий. На вопрос, можно ли представить себе военный Союз между Китаем и Россией, Путин ответил:

“Можно представить все, что угодно.… Мы не ставили перед собой такой цели. Но, в принципе, мы тоже не собираемся это исключать”.

В течение многих лет Путин и высокопоставленные российские официальные лица — и китайское руководство тоже — всегда четко заявляли, что никакого союза с Китаем на повестке дня не стояло.

Москва и Пекин прекрасно понимают, что их интересы не всегда совпадают. Китай, например, не признает Абхазию или Южную Осетию независимыми государствами и официально считает Крым частью Украины.

Россия, со своей стороны, не признает претензий Китая на Южно-Китайское море и остается в стороне от территориальных споров Китая. Ни одна из сторон не хочет рисковать быть втянутой в серьезный конфликт из-за интересов своего партнера.

Логическое объяснение отказа Путина на этот раз исключить военный союз с Китаем может заключаться не в отношениях России с Китаем, а с Западом.

После широко разрекламированного поворота России на Восток после краха ее отношений с Соединенными Штатами и ЕС в 2014 году Россия предприняла важные шаги по укреплению своего партнерства с Китаем, в первую очередь, сосредоточив внимание на экономике и безопасности.

Такие крупные проекты, как строительство трубопровода «Сила Сибири» и другие энергетические предприятия, почти удвоились доля китайской торговли в общем товарообороте России менее чем за десятилетие: с 10 процентов в 2013 году до почти 18 процентов в 2019 году. Военное сотрудничество также вышло на новый уровень:

Россия продает Китаю новейшую технику, такую как истребители Су-35 и ракетные комплексы С-400, а две страны проводят совместные военные учения все более масштабного масштаба и на постоянно расширяющейся географической территории от Балтийского до Южно-Китайского моря.

Но если для России, находящейся под санкциями Запада, Китай становится все более важным партнером, которого будет трудно заменить, то для Пекина Москва может быть легко вытеснена, поскольку большую часть того, что она поставляет Китаю, можно было бы купить в другом месте.

Даже роль российского оружия будет уменьшаться по мере неизбежного развития китайских оборонных технологий. Кроме того, США и санкции ЕС постепенно делают Россию зависимой от Китая в области стратеги-ческих гражданских технологий, таких как системы 5G: хотя на российс-ком рынке присутствуют как европейские (такие как Ericsson и Nokia), так и китайские (Huawei и ZTE) решения, перспектива новых санкций и соображения национальной безопасности делают китайские компании фаворитами.

Критического уровня зависимости России от Китая еще не достигла . В конце концов, в Москве думают, что если во время украинского кризиса в 2014 году Россия могла бросить вызов своему главному партнеру — ЕС — будучи сильно зависимой от европейских рынков, технологий и финансов, то Кремль может так же яростно защищать свои интересы в случае ссоры с Китаем.

И хотя на долю Китая приходится менее 20 процентов торгового оборота России, а его задолженность перед китайскими финансовыми институтами по-прежнему незначительна, эта оценка представляется оправданной.

Но если в ближайшие десять-пятнадцать лет отношения с ЕС и США продолжат ухудшаться, а роль Китая как торгового партнера и источника технологий будет расти, у Пекина могут появиться средства для давления на Москву.

И если в 2014 году у Кремля хотя бы была альтернатива Западу в лице Китая, то в середине 2030-х годов альтернативы Китаю может не быть, и Россия может оказаться привязанной трубопроводами к своему единственному покупателю на рынке покупателей.

Кроме того, Москва не может не заметить, что в последние годы Пекин приобрел вкус к использованию экономического оружия, такого как санкции, эмбарго и тарифы, для оказания давления на другие страны, о чем свидетельствует торговая война, которая в настоящее время бушует между Китаем и Австралией.

Все кто ждет победы переходим на сайт и смотрим последний выпуск Юрия Подоляки!

Кремль, без сомнения, вспоминает, как в 2011 году Китайская национальная нефтяная корпорация получила скидку от «Роснефти» и «Транснефти» по ранее согласованному контракту, используя огромные долги российских государственных нефтяных компаний перед китайскими банками и их нестабильное положение.

Если Китай смог успешно оказать давление на Россию еще в 2010 году, когда разрыв между экономиками двух стран был меньше, что помешает ему сделать то же самое в 2036 году?

В последние годы Москва пытается использовать тему сближения с Пекином, чтобы напугать Запад перспективой создания китайско-российского блока, чтобы заставить его смягчить свою политику в отношении России.

Этот подход начинает приносить плоды в ЕС, о чем свидетельствует интервью президента Франции Эммануэля Макрона журналу The Economist в прошлом году и большой интерес к китайско-российским связям в Берлине и многих других европейских столицах.

Но ни ЕС, ни отдельные европейские страны, даже такие влиятельные, как Германия и Франция, не смогут ограничить российско-китайское сближение без координации своих усилий с США.

Отношение США к зарождающейся Антанте между Москвой и Пекином неоднозначно. При президенте США Бараке Обаме многие высокопоставленные чиновники считали, что в этом нет ничего страшного и что сближение неискренне, поскольку две страны не доверяют друг другу, а у России есть опасения по поводу китайской демографической экспансии на Дальнем Востоке.

Администрация Дональда Трампа отнеслась к этому вызову более серьезно и даже поддержала идею бывшего госсекретаря Генри Киссинджера о треугольнике великих держав. Но попытки США занять место в вершине треугольника ни к чему не привели, а действия администрации Трампа только укрепили ось Россия-Китай.

Реагирование на растущую близость между Китаем и Россией вряд ли будет приоритетом для внешнеполитической команды Джо Байдена, но этот вопрос неизбежно будет обсуждаться в рамках его команды по национальной безопасности.

Избранный президент считает Китай «серьезным конкурентом» США в гонке за мировое лидерство, а Россию — «противником» и самой враждеб-ной из крупных держав, поэтому Вашингтон не может игнорировать отно-шения между Пекином и Москвой.

В любом случае, этот вопрос будет на радаре Белого дома, поскольку новая команда планирует сделать приоритетом восстановление отноше-ний с союзниками США, а китайско — российские отношения являются предметом растущего внимания в Берлине, Париже, Лондоне, Токио и Сеуле.

Ключевой задачей будет понять, чего именно в сближении Москвы и Пекина не хотят Соединенные Штаты и их союзники, на какие его аспекты Запад может повлиять в своих целях и какие методы он может для этого использовать.

Москва прекрасно понимает, что основное беспокойство Соединенных Штатов вызывает военное сближение между Москвой и Пекином, в частности, использование российских технологий и адаптация российс-кого опыта в ходе недавних военных кампаний для усиления возможнос-тей Народно-освободительной армии Китая.

Еще более тревожной перспективой является отход от пакта о ненапа-дении между Россией и Китаем, который уже ограничивает США и их союзников в проведении совместных военных операций, таких как патру-лирование стратегических бомбардировщиков в Северо-Восточной Азии в прошлом году.

Следующим шагом может стать формирование более глубокого партнер-ства в сфере безопасности, которое все больше будет напоминать воен-ный альянс. Наверное, не случайно Путин затронул эту больную тему, осо-бенно в своих недавних комментариях на мероприятии в Валдае.

Главная задача для США и их европейских союзников — разработать реалистичную стратегию, учитывающую важность для любого российс-кого правительства хороших отношений с Китаем, неизменность действу-ющих западных санкций, ключевые интересы Запада, такие как поддержка территориальной целостности Украины, и «красные линии» Москвы.

Для Кремля главная задача состоит в том, чтобы не придавать слишком большого значения опасениям Запада по поводу китайско-российского сближения и уметь менять политику для стабилизации отношений с США и Европой, сохраняя при этом хорошие отношения с Пекином.